Позывной «Гагарин». Танкист Александрийской бригады. В зоне СВО с 2022 года. Родом из Челябинской области.
Первый бой, в котором я непосредственно столкнулся с противником, был в поселке Бердычи. В самом начале атаки заводили туда пехоту. Противник примерил бронированную технику, мы занимались тем, что старались эту технику как-то поймать. На самом деле самая большая сложность в поимке танка противника в том, что мы работаем в наступлении, а противник работает в обороне. Техника быстро выкатывается, быстро откатывается. Нам они всего этого не оставляют, нам оставляют развалины. Когда мы прибываем, мы из всех этих развалин находим наиболее удобную позицию для того, чтобы спрятать машину. И по мере продвижения, то есть, чем дальше продвигается наша пехота, тем танкам тяжелее выкатиться и отработать. Расстояние увеличивается, соответственно, с помощью средств визуального обнаружения у противника появляется возможность засечь нашу вылазку раньше. Соответственно, противник предпринимает все усилия для того, чтобы избежать контактного боя с нашей бронетехникой. Мы выкатываемся – они откатываются, а нас встречает артиллерия противника.
Один раз, когда была повторно поставлена задача завести пехоту в Бердычи, нам поставили задачу колонной танков прорваться и завести туда пехоту. Я шел в голове колонны и должен был в случае столкновения со специальной техникой противника открыть по ней огонь. И тут у нас получилось столкнуться с бронетехникой противника. Попасть по ней получилось, но не получилось пробить с первого раза. Скорее всего, это была «Брэдли». Стреляли кумулятивной ракетой, пробить броню не удалось с первого раза. Все это было на ходу, в движении, очень быстро. Второй раз наводчику не удалось попасть. А дальше мою машину расстреляли прямой наводкой, выкатились «Абрамсы», прилетело две подачи в борт. Заклинило трансмиссию, машина, Т-72, встала. Экипаж покинул машину.
Тогда сказалось в чем-то еще и отсутствие опыта. Когда планируется какое-то мероприятие, мы заранее его планируем. Танкисты на СВО продумывают операции до мелочей. Но суть войны заключается в том, что противник тоже продумывает все до мелочей. И потом, когда начинает идти процесс, то складывается такая ситуация, что в драку уже ввязались и из нее уже не выйти. И каждое промедление — смерти подобно для тех людей, которые там бьются. Поэтому решения по возможности нужно принимать максимально оперативно.
В населенном пункте N нас подбили. Мы эвакуировались, покинули машину. Когда покидали, услышали в шлемофонах, что противник сразу же начал охоту за нами с помощью дронов. Я тогда получил третье ранение, мой экипаж был весь ранен. Наводчика ранило, механик контужен был сильно. Мы грамотно действовали, сумели выйти к своим за десять часов, хотя там недалеко было. До крайних домов мы от моста очень быстро добежали, потому что нас подгоняли FPV-дроны противника. А дальше по населеннику двигались на протяжении десяти часов, то есть очень аккуратно, от куста к кусту. Проходили дома насквозь, то есть заходили в ближайшее окно, проходили двор, дом насквозь, выбивали окно или дверь с другой стороны, Таким образом прошли весь населенный пункт за десять часов. Очень тяжелая, изнурительная работа, но мы с ребятами ни разу не были обнаружены.
По поводу танков и FPV вспоминается русская пословица «Голь на выдумки хитра». И FPV – это как раз такая история. Проблема в том, что на данный момент нет адекватных средств радиоэлектронной борьбы. На крайней задаче по машине прилетело порядка 15-20 FPV. Машина все это выдержала. Даже средства РЭБ, которые я сейчас ругал, спасают, они затрудняют управление операторам дронов. Динамическая защита, естественно, спасает, но если оголенные места. Эти места сверху прикрываются мангалом, получается, что по нему ударить еще тяжелее. Танк – это как бастион.
Привет хотел бы передать всем родным и близким в Челябинской области. Постараюсь вернуться живым.
